За проступки шкловскому учителю грозила тюрьма. В этот момент его заприметил участник московского похода поляк М.Меховский. Вероятнее всего, М.Меховский оказался в Белоруссии не случайно. По заданию Болотникова, Шаховского и Лжепетра он разыскивал подходящего человека на роль воскресшего «царя Дмитрия». Оборванный учитель показался ему похожим на Лжедмитрия I. Но бродяга испугался сделанного ему предложения и бежал в Пропойск, где был пойман. Оказавшись перед выбором — наказание или роль московского царя, он согласился на последнее. snipstroyizhevsk.ru отзывы
Новый Лжедмитрий был похож на своего предшественника только фигурой. С.Ф.Платонов отмечал, что Лжедмитрий I «был действительным руководителем поднятого им движения. Вор же [Лжедмитрий II] вышел на свое дело из Пропойской тюрьмы, объявил себя царем на Стародубской площади под страхом побоев и пытки. Не он руководил толпами своих сторонников и подданных, а, напротив, они его влекли за собою в стихийном брожении, мотивом которого был не интерес претендента, а собственные интересы его отрядов».
Версия о том, что Лжедмитрий II был подготовлен эмиссарами вождей московского восстания, вполне согласуется с его действиями. Лжедмитрий II, как ранее Болотников и Лжепетр, активно призывал на свою сторону боевых холопов, обещая им дворянские поместья. Разгром королевским гетманом Жолкевским рокоша Зебжидовского привлек на сторону Лжедмитрия II большое число польских наемников.
Одним из наиболее удачливых воевод нового самозванца стал изгнанник-шляхтич Александр-Иосиф Лисовский. Но были и другие — гетман Ян-Петр Сапега с восьмитысячным отрядом присоединился к Тушинскому Вору с позволения короля Сигизмунда III, стремясь отомстить московитам за гибель и плен польских рыцарей.
Тушинский лагерь представлял собой собрание людей различных народностей (русские, поляки, донские, запорожские и волжские казаки, татары), объединенных под знаменами нового самозванца ненавистью к Шуйскому и стремлением к наживе.
Подступив к столице, самозванец попытался с ходу взять Москву, но натолкнулся на упорное сопротивление царского войска. Тогда воеводы Лжедмитрия II решили блокировать столицу, перекрыв все дороги, по которым шло снабжение города и сношение Москвы с окраинами. С этого времени тушинцы предпринимали регулярные походы на север и северо-восток, в Замосковные города, стремясь отрезать Василия Шуйского от районов, традиционно его поддерживавших, — от Поморья, Вологды, Устюга, Перми и Сибири.
С появлением Лжедмитрия II у стен столицы наступил длительный период противостояния и двоевластия. И в Москве, и в Тушине сидели царь, царица (Марина Мнишек, освобожденная из ярославской ссылки согласно русско-польскому договору, перебралась в лагерь самозванца в сентябре 1607 г.), патриарх (в Тушино был увезен захваченный в плен в Ростове митрополит Филарет Романов). У обоих царей были Боярская дума, приказы, войско, оба жаловали своим сторонникам поместья и мобилизовали ратных людей.
Воровская Боярская дума была достаточно представительной и являла собой сплетение боярских группировок, оппозиционных Шуйскому: главой Думы был «боярин» князь Д.Т.Трубецкой; значительную силу представляли родственники «патриарха» Филарета: М.Г.Салтыков, князь Р.Ф.Троекуров, князь А.Ю.Сицкий, князь Д.М.Черкасский. Служили Лжедмитрию II и любимцы его предшественника: князь В.М.Мосальский-Рубец и другие Мосальские, князь Г.П.Шаховской, М.А.Молчанов, дьяки И.Т.Грамотин, П.А.Третьяков.
Весной 1608 г. главнокомандующий войсками самозванца Рожинский захватил всю полноту власти в Тушинском стане, и влияние поляков на органы управления территорией, подвластной Лжедмитрию II, еще больше возросло. Самозванец начал назначать поляков воеводами в подвластные ему города; обычно назначались два воеводы — русский и иноземец.
Перелом в отношениях Тушинского лагеря с районами Замосковья и Поморья произошел после появления в войске самозванца солдат Яна Сапеги. Между Рожинским и Сапегой был произведен раздел сфер влияния. Рожинский остался в Тушинском лагере и контролировал южные и западные земли, а Сапега стал лагерем под Троице-Сергиевым монастырем и принялся распространять власть самозванца в Замосковье, Поморье и Новгородской земле.